Детство
Исаак Левитан родился 30 августа 1860 года в в маленьком городке Кибарты, в то время — провинции Российской империи. Его крайне бедная семья была еврейской, отец Илья Абрамович, сын раввина и образованного человека, работал частным репетитором по французскому и немецкому языкам, а затем переводчиком во французской строительной компании. Родители поощряли ранний интерес своих двух сыновей к искусству. Исаак часто избегал стрессов семейного дома, рисовал деревья и траву вокруг города.
Становление
В надежде на лучшую жизнь семья Левитана переехала в Москву в начале 1870-х годов. Условия были крайне плохими, Левитаны жили впроголодь. Но это не помешало родителям позволить своим сыновьям сделать выбор в пользу художественной карьеры. В 1873 году, в возрасте тринадцати лет, Исаак поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, также называемое Художественной школой или Московской школой. Московская школа была более современной и прогрессивной, чем неоклассически настроенная Петербургская академия.
Действительно, Москва была тогда в центре прогрессивного движения в живописи, отвергавшего европейские академические стандарты, продвигаемые русской государственной культурой. В Училище Левитана сразу отметили за его талант.
В 1875 году умерла мать Левитана, а в 1877 году — отец. Условия жизни детей-сирот ухудшились. В то время как сестры быстро вышли замуж, братья смогли найти жилье, сам Исаак стал бездомным. Постоянно голодный, он ночевал в домах родственников или друзей, а то и в пустых классах московского училища. Начиная с 1877 года Школа отказалась от платы за обучение, отчасти «из-за крайней бедности», но также и в знак признания его «исключительного успеха в искусстве». Исааку также предложили небольшую стипендию на покупку холста и красок. М.В. Нестеров, современник Левитана и однокурсник по Московскому училищу, вспоминал в своих мемуарах, что Левитана всегда уважали за его талант.
Левитан быстро отдал предпочтение пейзажной живописи и вскоре поступил в студийный класс известного пейзажиста Алексея Саврасова, считавшегося тогда самым успешным в Московской школе. Восторженный и смелый учитель призывал своих учеников работать на свежем воздухе и изучать природу. Он часто проводил сеансы на открытом воздухе, в утреннем свете ранней весны. Для Саврасова ценность картины заключалась не в ее «фотографическом сходстве», а в силе передаваемого ею чувства. Левитан, как и большинство учеников Саврасова, любил своего учителя и находился под его сильным влиянием. Саврасов, со своей стороны, благосклонно относился к Левитану и проявлял особый интерес к его развитию. Левитан открыл для себя с Саврасовым творчество Жана-Батиста-Камиля Коро, которого полюбил. Говорят, что Исаак учил французский язык, только чтобы прочитать книгу о Коро Теофиля Сильвестра, изданную в 1853 году.
Несмотря на эти творческие открытия, Исаак запомнился своим однокурсникам, с которыми он иногда рисовал на окраинах Москвы как печальный юноша, слишком рано переживший горести сиротства и нищеты.
Левитану было всего шестнадцать, когда его имя впервые появилось в печати. В марте 1877 года две его картины были выставлены в студенческом отделе пятой выставки передвижников (Общества передвижных выставок). Они были очень хорошо приняты: Левитана наградили двумя серебряными медалями, и его работа начала получать общественное признание.
В апреле 1879 года русский еврей Александр Соловьев совершил попытку убийства царя Александра II. Империя ввела в России строгую систему цензуры и репрессий, в том числе ужесточила антисемитские порядки. Евреям запретили въезд в большие города, и Левитан был вынужден покинуть Москву в мае 1879 года. Укрывшись на окраине города в доме сестры, Левитан продолжал беспокойно работать. Каждое утро он бродил по парку Сокольники, делая наброски и этюды к картине «Осенний день, Сокольники». Через год Левитану разрешили вернуться в Московскую школу после давления со стороны учителей и одноклассников.
В 1880 году на второй выставке Московской школы Левитан показал пять пейзажей. Павел Третьяков, коллекционер произведений искусства, известный своей поддержкой молодых художников, в том числе передвижников, купил «Осенний день», «Сокольники» и начал внимательно следить за творчеством Левитана.
Сам Левитан, которому на тот момент было всего двадцать лет, продолжал регулярно участвовать в выставках, проводимых Училищем, а также выставках, организованных Московским обществом любителей художеств. В 1881 году получил серебряную медаль за модельный рисунок и стипендию на поездку в Поволжье. Этот край был очень важен для художников того времени, поскольку символизировал неповторимую красоту. Однако сестра Исаака Тереза заболела, и он был вынужден потратить выданные ему средства на оплату счетов врачей, отложил поездку. Чтобы заработать, Левитан давал частные уроки рисования и подрабатывал иллюстратором в журналах «Москва», «Радуга» и «Волна» с 1882 по 1884 год.
В 1882 году Левитан начал учиться у Василия Поленова, известного пейзажиста, связанного с движением передвижников. Поленов познакомил его с искусством импрессионистов и барбизонской школы, а также с западноевропейским искусством. Во время учебы у Поленова Левитан подружился с Константином Коровиным и Николаем Чеховым, братом Антона Чехова, который стал одним из его ближайших друзей. В том же году, когда Левитан начал заниматься с Поленовым, Училище было вынуждено уволить его бывшего учителя Саврасова, который поддался алкоголизму и все чаще появлялся в нетрезвом виде или вообще не посещал Училище. Однако Левитан продолжал обращаться за советами к Саврасову, и они оставались близкими людьми до самой смерти мастера в 1897 году.
В 1883 году Левитан отправился показать Саврасову картину, которую он надеялся выставить на конкурс. Саврасов написал на обороте холста «Большая серебряная медаль» и подписал его. Считается, что, увидев комментарий опального учителя, школьная комиссия отклонила заявку Левитана. Опечаленный и разочарованный, Левитан перестал посещать занятия. Год спустя школьный комитет отказался присвоить ему звание художника первого ранга, вместо этого присудив ему диплом «художника без рейтинга», что дало ему право работать только учителем рисования. Левитан ушел из Училища.
Пик карьеры
Несмотря на уход из Московской школы, карьера Левитана процветала. Левитан впервые выступил полноправным членом передвижников на двенадцатой выставке Общества и стал известен как один из самых талантливых представителей второго поколения. С тех пор он выставляясь с передвижниками каждый год. В круг его соратников в это время входил Поленов, его бывший учитель, Левитан стал завсегдатаем загородного дома Поленова под Москвой, посещал его утренние занятия акварелью и вечерние занятия рисованием.
Левитана часто приглашали в качестве натурщика во время этих вечерних сеансов, художники вспоминали его «красивую голову». Михаил Нестеров, например, описывал Левитана как «красивого, с серьезной восточной красотой» молодого человека, а другой его современник писал: «[вам] нужно было смотреть ему в глаза. Кажется, я никогда не видел таких глубоких глаз, мрачных и задумчиво-грустных».
Поленов представил Левитана и его друга Коровина важному меценату Савве Мамонтову. Вскоре Левитана стали приглашать на вечера в знаменитый дом Мамонтова, где промышленник устроил нечто вроде союза избранных художников. Вместе со своими друзьями Николаем Чеховым и Виктором Симовым Левитан создавал декорации для частной театральной труппы Мамонтова.
Летом Левитан, как и многие русские, уезжал из палящего города в деревню. В 1885 году он гостил в Максимовке, где у Чеховых был загородный дом. Принятый как друг Николая, Левитан вскоре переехал к семье, и у него сложились дружеские отношения с Антоном Павловичем Чеховым.
На протяжении своей карьеры Левитан был очень активен в художественных кругах и посещал множество мероприятий и собраний в разных домах художников и меценатов в Москве и по всей стране. Помимо вечеров Мамонтова, он был замечен на субботних вечерах в Московском обществе любителей художеств, где собирались художники старшего возраста, такие как Поленов, Владимир Маковский и Николай Неврев.
Левитан также часто посещал знаменитые посиделки по средам в доме Владимира Шмаровина, завсегдатаями которых были искусствоведы, актеры и поэты, художники. Все эти кружки и группы были частью раннего русского авангарда, стремившегося продвигать самобытную русскую культуру в противовес западным культурным идеалам, привитым во времена правления Петра Великого. Левитан твердо придерживался этих идей и на протяжении всей своей карьеры оставался полон решимости изображать уникально русскую красоту пейзажей своей страны.
Через Чеховых Левитан познакомился с Софьей Петровной Кувшиниковой, художницей-пейзажисткой, вышедшей замуж за врача. Между ними завязалась дружба, которая вскоре переросла в многолетний роман. Они путешествовали вместе, часто с мужем Софьи, который терпел роман, и Левитан часто просил Софию играть на пианино, пока он работал. Говорят, что пара послужила источником вдохновения для главных героев «Кузнечика» Чехова, опубликованного в 1892 году. К сожалению, Исаак и София были задеты их предполагаемыми прототипами в рассказе, что привело к расколу между Чеховым и Левитаном.
К середине 1880-х годов карьера Левитана пошла в гору, он начал довольно много путешествовать. В 1886 году он провел два месяца в Крыму, где нарисовал около 60 этюдов, все они были проданы на выставке Московского общества любителей художеств.
В 1887 году Левитан осуществил свою мечту о поездке в Поволжье. Впоследствии он возвращался туда почти каждое лето в сопровождении Софии и посещал многие города на реке. Особенно ему нравился город Плес, где он купил дом. Во всех этих поездках Левитан неустанно работал, рисуя на пленэре.
Вернувшись в Москву, Левитан сосредоточился на картинах. Он регулярно выставлялся с группой «Передвижники» и с Московским обществом любителей художеств, его работы всегда хорошо принимались художниками и публикой. В 1887 году Василий Верещагин приобрел «Осеннее утро, туман» (1887) в знак признания профессиональной зрелости молодого художника.
В 1890 году Левитан впервые выехал за границу. Он посетил Берлин, Париж, Ниццу, Венецию и Флоренцию, был впечатлен маленькими деревнями в Италии и ошеломлен Альпами. Он вел путевой альбом и написал несколько «европейских» картин.
В сентябре 1892 г. евреев снова изгнали из Москвы, и Левитану было приказано уехать. Только благодаря мольбам его друзей и коллекционеров искусства он смог вернуться домой к концу года. Официальное разрешение на возвращение ему было выдано в январе 1894 года благодаря посредничеству художника Павла Брюллова, члена правления Общества передвижников. Левитана «приняли» обратно во многом благодаря его таланту. В это время он начал добиваться международного признания, некоторые из его картин были представлены на Всемирной выставке в Чикаго (1892 г.), Лондоне (1894 г.) и Париже (1900 г.). В 1896 году он выставлялся с Мюнхенским сецессионом.
Поздний период
1895 год стал для Левитана годом трагедии. У него диагностировали серьезное заболевание сердца. Он дважды пытался покончить жизнь самоубийством, «вследствие обострения неврастении» по словам одного из его биографов. После сердечного приступа Левитан уехал за границу для лечения, некоторое время провел на альпийском курорте в Италии.
В 1898 году он начал преподавать в своей альма-матер, Московской школе, где был назначен заведующим Пейзажной мастерской. Состояние его здоровья не улучшалось, но он продолжал усердно работать, рисуя, зарисовывая, чертя и создавая пейзажи. Он путешествовал и посещал выставки. Его любили как учителя, он активно участвовал в карьере и судьбе своих учеников. До конца жизни Левитан продолжал писать картины.
